Израиль создавался в Одессе / Какие книги запрещены в Украине?

Когда-то Юрий Олеша писал о “золотой полке”, куда бы он ставил свои самые любимые книги. Естественно, у каждого есть своя золотая полка для любимых книг. У одного на этой полке Довлатов, у другого Аксёнов. Кто-то поставит рядом с книгами Харуки Мураками Константина Паустовского, а кто-то в разные углы разведёт Ахматову и Бродского. В юности эта полка уходит за горизонт, а в зрелом возрасте сокращается до размера кухонного стола, в лучшем случае. И открыть что-либо новое для себя, причем настолько нужное, что хотелось бы поставить на эту заветную полку что-то своё особенное, — ой как нелегко.Какие любимые книги стоят на полке настоящего одессита? Не задумываясь, без предисловий, многие вспомнят Паустовского и Катаева, Ильфа и Петрова с Жванецким. Гурманы с неким апломбом наверняка ввернут в этот монолог имя Владимира Жаботинского.

Безусловно ярко и образно выглядит Одесса в рассказах Бабеля и стихах Э.Багрицкого, в романах В.Катаева и в воспоминаниях К.Паустовского. Но подтверждаются слова Андрея Платонова: “Без меня народ неполный”. Без Жаботинского Одесса неполная. И русская литература неполная.Владимир Жаботинский родился в Одессе, на улице Базарной, в 1880 году. В гимназии дружил с мальчишкой Колей Корнейчуком. Вместе издавали рукописный журнал. Ни один не подозревал, что его ждет литературная слава.

Интересный факт
Владимир Жаботинский был поручителем жениха на свадьбе Корнея Ивановича Чуковского и Марии Арон-Беровны Гольдфельд 26 мая 1903 года.
В 1901 году в газете “Одесские новости” начинает работать новый сотрудник Владимир Жаботинский, он выбирает себе псевдоним “Альталена” (“качели” по-итальянски) и под этим именем публикует сотни эссе, — тогда их называли фельетонами. Одновременно выходят его пьесы и идут на театральной сцене. Жаботинский, владеет семью языками, много переводит. Удачнее всего Эдгара По (его “Ворон” до сих пор остается непревзойденным лучшим русскоязычным переводом).

В 1903 году в Кишиневе происходит печально известный еврейский погром. Жаботинский едет на место катастрофы. Под впечатлением от случившегося он переводит на русский язык поэму Хаима-Нахмана Бялика “Сказание о погроме”, чем потрясет Владимира Маяковского, и кажется с этого момента осознанно выбирает себе другую судьбу — судьбу одного из главных идеологов борьбы за создание еврейского государства в тогдашней Палестине. Ему не пришлось увидеть воплощение дела своей жизни. В завещании этот, еще не старый человек написал: “Я хочу быть похороненным там, где меня настигнет смерть. Мои останки будут перевезены в Эрец-Исраэль только по приказу будущего еврейского государства”.
С 1905 года Жаботинский организовывает в Одессе отряды самообороны. Затем едет в Палестину солдатом, создаёт еврейский легион и получает офицерский чин. Англичане садят его в тюрьму, но голос мировой общественности заставляет выпустить его на свободу.

Жаботинский умер в 1940 году в Нью-Йорке, куда приехал собирать деньги на еврейский легион, предупреждая о фашизме как о всемирной катастрофе, в которой пострадают евреи. Он умер от разрыва сердца. В 1964 году прах Жаботинского из США, по решению правительства Израиля, был доставлен в Иерусалим и похоронен на горе Герцля, основателя сионизма.

В 1936 году, за четыре года до смерти Владимира Жаботинского, в Париже вышел его последний роман “Пятеро”, лирический и ностальгический, мудрый и грустный роман о самом любимом городе Одессе.

Он по праву входит в десятку влиятельнейших людей XX века. Появление государства Израиль на Глобусе – это очень сильно его заслуга. Поэтому, в Израиле 29-е число еврейского месяца таммуз объявлено Днём Жаботинского. В этот день проходит государственная церемония памяти Жаботинского. В Тель-Авиве есть Институт Жаботинского, занимающийся изучением увековечивания его памяти и наследия. Не удивительно, что улица Еврейская в Одессе открывается доской-мезузой на доме №1 – доме Жаботинского. По крайней мере до вчерашнего дня было именно так. Сейчас доска-мезуза странным образом исчезла со стены и даже жители дома, расположенного на Еврейской 1, не заметили её пропажу, и в некотором роде были удивлены.

История остаётся похоже только в книгах, или в настенных муралах, которые впрочем так же недолговечны как наша память о последних героях той прежней Одессы, о которой доносится в наше время былое величие и слава Города - Средиземноморской столицы. Именно полиэтничной столицей, городом Мира, всегда мечтал увидеть Одессу Жаботинский. Сделать её такой сможем только мы, живущие ныне. Если сохраним и приумножим память о настоящих героях Южной Пальмиры.

В видео использованы материалы:

С глубочайшей признательностью Ольге Калашникофф

"Мое отношение к Еврейскому национальному фонду - есть отношение политического сиониста..." русский язык. 1920 год (винил, Германия)
Источник записи: институт Жаботинского