filmov
tv
Спят курганы темные. Юрий Сорокин.
Показать описание
СПЯТ КУРГАНЫ ТЁМНЫЕ
Музыка – Никита Богословский
Слова – Борис Ласкин
Исполняет – Юрий Сорокин.
В 1939 году появилась лирическая песня "Спят курганы тёмные", написанная Борисом Ласкиным (тогда начинающим поэтом) и композитором Никитой Богословским для фильма "Большая жизнь".
Песня родилась в Киеве на киностудии художественных фильмов, которая сейчас носит имя А.П. Довженко. А было так. Когда начались съемки фильма «Большая жизнь», режиссер картины Леонид Луков пригласил Никиту Богословского, тогда еще начинающего писать для кино, создать музыку к своей картине. Молодой композитор волновался. Дело в том, что Луков для своего фильма кроме оркестровой музыки, выстроенной по очень сложному и точному плану, потребовал от композитора песню, которая бы «вошла в шахтерские души и полюбилась на долгие годы».
Стихи к ней уже были написаны молодым поэтом Борисом Ласкиным, в дальнейшем ставшим известным писателем- юмористом. Лукову они очень понравились, и он принял их без единой поправки. Причем поэзия, на взгляд Лукова, была настолько безупречной, что Богословскому не разрешалось изменить в ней не только ритм строчек, но и вообще ни одного слова.
Безусловно, это ответственное задание для Богословского было очень непростым. Созданные им многочисленные музыкальные варианты актерски «проигрывались» Луковым, примеривались к трактовке песни персонажем фильма и тут же отметались. Богословский находился в полном отчаянии, даже хотел распрощаться с Луковым. Но, однажды рассеянно перебирая клавиши, неожиданно нашел почти неуловимую интонацию заключительных строк припева. И песня была готова через полчаса.
Луков пришел на очередное прослушивание с Марком Бернесом, исполнявшим одну из главных ролей в картине. Когда композитор сыграл свое произведение, режиссер бросился к нему с криком: «Наконец-то!»
В песне "Спят курганы тёмные" незаметно сливаются лирика и рассказ о формировании человека, о жаркой работе и хороших трудовых делах.
Незаметно – в этом весь секрет. Очень простая, очень немудрёная песня, противоположная по характеру старым песням о труде. Широко распространившись в предвоенные годы, песня эта не утихла и в годы войны. Её пели как воспоминание о дорогом и родном, с ней связывалась надежда на возвращение советской мирной жизни, и каждая строка приобретала новое, глубокое значение.
В оккупированной румынами Одессе эта и другие советские песни пелись столь широко, что последовал приказ оккупационных властей. Удалось разыскать в архиве приказ от 3 июня 1942 года, напечатанный на огромном листе бумаги и предназначавшийся для расклейки по городу:
"Приказ № 12 Мы, корпусный генерал Петр Думитреску, имея в виду обеспечение армии, защиту страны и общественного порядка на территории Транснистрии и даже вне её, – приказываем:
Ст. 1. Запрещается хранение в какой бы то ни было форме грампластинок и патефонных пластинок, которые по своему содержанию – напевы или слова – представляют собой род открытой или скрытой коммунистической пропаганды.
Ст. 2. Запрещается также распевать публично песни, имеющие характер коммунистической пропаганды.
Ст. 3. Нарушение настоящего приказа будет караться принудительными работами сроком от 4 до 25 лет".
Вот какую высокую оценку нашим песням давали фашистские оккупанты – песня оказалась приравненной к оружию.
Спят курганы тёмные,
Солнцем опалённые,
И туманы белые ходят чередой...
Через рощи шумные и поля зелёные
Вышел в степь донецкую
Парень молодой.
Там, на шахте угольной,
Паренька приметили,
Руку дружбы подали,
Повели с собой.
Девушки пригожие
Тихой песней встретили,
И в забой направился
Парень молодой.
Дни работы жаркие,
На бои похожие,
В жизни парня сделали
Поворот крутой.
На работу славную,
На дела хорошие
Вышел в степь донецкую
Парень молодой.
Музыка – Никита Богословский
Слова – Борис Ласкин
Исполняет – Юрий Сорокин.
В 1939 году появилась лирическая песня "Спят курганы тёмные", написанная Борисом Ласкиным (тогда начинающим поэтом) и композитором Никитой Богословским для фильма "Большая жизнь".
Песня родилась в Киеве на киностудии художественных фильмов, которая сейчас носит имя А.П. Довженко. А было так. Когда начались съемки фильма «Большая жизнь», режиссер картины Леонид Луков пригласил Никиту Богословского, тогда еще начинающего писать для кино, создать музыку к своей картине. Молодой композитор волновался. Дело в том, что Луков для своего фильма кроме оркестровой музыки, выстроенной по очень сложному и точному плану, потребовал от композитора песню, которая бы «вошла в шахтерские души и полюбилась на долгие годы».
Стихи к ней уже были написаны молодым поэтом Борисом Ласкиным, в дальнейшем ставшим известным писателем- юмористом. Лукову они очень понравились, и он принял их без единой поправки. Причем поэзия, на взгляд Лукова, была настолько безупречной, что Богословскому не разрешалось изменить в ней не только ритм строчек, но и вообще ни одного слова.
Безусловно, это ответственное задание для Богословского было очень непростым. Созданные им многочисленные музыкальные варианты актерски «проигрывались» Луковым, примеривались к трактовке песни персонажем фильма и тут же отметались. Богословский находился в полном отчаянии, даже хотел распрощаться с Луковым. Но, однажды рассеянно перебирая клавиши, неожиданно нашел почти неуловимую интонацию заключительных строк припева. И песня была готова через полчаса.
Луков пришел на очередное прослушивание с Марком Бернесом, исполнявшим одну из главных ролей в картине. Когда композитор сыграл свое произведение, режиссер бросился к нему с криком: «Наконец-то!»
В песне "Спят курганы тёмные" незаметно сливаются лирика и рассказ о формировании человека, о жаркой работе и хороших трудовых делах.
Незаметно – в этом весь секрет. Очень простая, очень немудрёная песня, противоположная по характеру старым песням о труде. Широко распространившись в предвоенные годы, песня эта не утихла и в годы войны. Её пели как воспоминание о дорогом и родном, с ней связывалась надежда на возвращение советской мирной жизни, и каждая строка приобретала новое, глубокое значение.
В оккупированной румынами Одессе эта и другие советские песни пелись столь широко, что последовал приказ оккупационных властей. Удалось разыскать в архиве приказ от 3 июня 1942 года, напечатанный на огромном листе бумаги и предназначавшийся для расклейки по городу:
"Приказ № 12 Мы, корпусный генерал Петр Думитреску, имея в виду обеспечение армии, защиту страны и общественного порядка на территории Транснистрии и даже вне её, – приказываем:
Ст. 1. Запрещается хранение в какой бы то ни было форме грампластинок и патефонных пластинок, которые по своему содержанию – напевы или слова – представляют собой род открытой или скрытой коммунистической пропаганды.
Ст. 2. Запрещается также распевать публично песни, имеющие характер коммунистической пропаганды.
Ст. 3. Нарушение настоящего приказа будет караться принудительными работами сроком от 4 до 25 лет".
Вот какую высокую оценку нашим песням давали фашистские оккупанты – песня оказалась приравненной к оружию.
Спят курганы тёмные,
Солнцем опалённые,
И туманы белые ходят чередой...
Через рощи шумные и поля зелёные
Вышел в степь донецкую
Парень молодой.
Там, на шахте угольной,
Паренька приметили,
Руку дружбы подали,
Повели с собой.
Девушки пригожие
Тихой песней встретили,
И в забой направился
Парень молодой.
Дни работы жаркие,
На бои похожие,
В жизни парня сделали
Поворот крутой.
На работу славную,
На дела хорошие
Вышел в степь донецкую
Парень молодой.
Комментарии