filmov
tv
Можно ли отвести беду постом? Проповедь иерея Константина Корепанова (6.10.2022)
Показать описание
#оКонстантинКорепанов
Проповедь иерея Константина Корепанова на Божественной литургии в Свято-Троицком соборе Екатеринбурга в четверг 17-й седмицы по Пятидесятнице.
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.
Сегодня мы слышали в Евангельском чтении слова Господа Иисуса Христа, когда Он зашел в синагогу и прочитал свиток Книги пророка Исайи, в котором были слова о том, что, когда придет Мессия, Он отпустит заключенных на свободу, сокрушенным сердцем даст исцеление, слепым даст зрение, немощным даст силы, будет проповедовать лето Господне благоприятное. И после того, как Он закончил читать этот отрывок, Он сказал, что ныне сбылось то, о чем написано здесь - наступило лето Господне.
Мы все - не знаю, как это время переживают жители Иерусалима, Египта или Италии - а для нас лето - это не просто год, про который именно говорит пророк Исайя и говорит Христос в этом отрывке. Для нас лето — это самое главное, что есть в году. Это время, когда мы по настоящему, насколько это возможно человеку в России и в этой полосе, по настоящему живем. И для нас эти слова Господа означают не только, что придет время хорошее и приятное. Для нас слово "лето" означает, что будет полнота жизни. Мы ждём этого лета, мы ждем отпуска. Мы ждём этой летней радости: ребенок маленький, ходящий в школу и очень-очень пожилая бабушка - все одинаково ждут лета. И вот, для нас здесь, в Церкви, лето наступило. То, чего мы ждём, — уже здесь с нами и к нам пришло. Но мы не радуемся. Мы заходим в храм со скорбным видом. Мы не бежим в него, как на встречу с невестой или невеста на встречу с женихом. Мы исполняем тяжкую повинность, мы мучаем себя, потому что так надо. И от слов Христа, которые Он сказал тогда в синагоге, не осталось ничего. Когда мы говорим о Христе, мы говорим: "Знаешь, вот надо много трудиться, много поститься, много молиться, много каяться, перестать жить, перестать чувствовать, перестать радоваться — и, может быть, тогда Бог тебя спасет. Шансов, конечно и тогда не много, но появляется, хотя бы надежда на то, что, может быть, Бог, видя, как ты мучился в этой жизни, всё-таки спасёт тебя в Царстве Своем." Так мы думаем о Христе. Так мы говорим о Христе нашим близким, нашим детям, нашим внукам: "Давай, надо, надо, надо. То надо, другое надо. Это — нельзя, это — грех, это — запрещено, это — неправильно." И вся наша жизнь наполнена такими словами о Христе, что слушающим нас не хочется идти к такому Богу. Они верят в Него и боятся Его, боятся наказания. Они начинают мучиться, пока ходят в Церковь, потом начинают мучиться, когда перестают туда ходить. Они мучаются, когда возвращаются в Церковь. И никакого лета Господня нет.
Мы сотрясаем воздухи Евангельскими словами. Мы много говорим о любви и никого не любим. Мы не любим даже тех, кого так старательно тащим в Церковь. Мы их не любим, потому что, как только он сделает ошибку, мы сразу его строжим: "Вот будешь так делать, — Христос тебя накажет. Вот будешь так говорить — Христос тебя накажет." Если бы нас самих Христос наказывал за всё, за что нас нужно наказать, где бы мы с вами были? За все наши дрянные слова, за то, что мы судим, мы должны быть осуждены. За то, что не любим, мы должны быть прокляты. За то, что мы не исполняем заповедей Христовых, мы не смеем приходить сюда. Но Он приводит, жалеет, любит, обнимает, целует, радуется тому, что мы сюда пришли. Почему же мы не можем научить этой радости тех, кому, казалось бы, должны проповедовать Христа? Потому что мы сами этой радости не ведаем. Мы превратились в фарисеев. Мы хуже, чем те фарисеи, которые распяли Христа. Они были праведнее нас. Мы ведь делаем грехи, даже запрещённые Заветом и законом. Кто из нас сохранил свой брак? Кто из нас смог воспитать в вере своих детей? Кто из нас соблюдает, хотя бы, день субботний, — то есть, посвящает хотя бы воскресение, Богу? Но фарисеи это делали. Они воспитывали детей в вере и сохраняли семьи и, исполняя это свято, посвящали целый день Богу. Они давали милостыню и десятину, - и много чего делали из того, чего мы не делаем. Но мы хуже их, а фарисействуем так же, потому что не любим ни Бога нашего, ни друг друга. Скажи нам кто-то хоть слово замечания — мы сразу начнём раздражаться, гневаться, кричать, невзирая на то, что рядом — священник или просто пожилой человек. У нас нет никакого уважения ни к мужчине, ни к старику, ни к начальнику, ни к священнику — что было хотя бы у тех же фарисеев. Мы не любим никого и никого не уважаем, не почитаем никого. Мы все погрузились в суету только для того, чтобы выхлопотать себе хоть какое-то местечко под солнцем, не для себя — так для своих детей, не для детей — так для внуков, хотя даже фарисеи так никогда не жили... Окончание - в первом комментарии к этому видео.
Записали Светлана Наумова и Елена Плотникова.
Проповедь иерея Константина Корепанова на Божественной литургии в Свято-Троицком соборе Екатеринбурга в четверг 17-й седмицы по Пятидесятнице.
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.
Сегодня мы слышали в Евангельском чтении слова Господа Иисуса Христа, когда Он зашел в синагогу и прочитал свиток Книги пророка Исайи, в котором были слова о том, что, когда придет Мессия, Он отпустит заключенных на свободу, сокрушенным сердцем даст исцеление, слепым даст зрение, немощным даст силы, будет проповедовать лето Господне благоприятное. И после того, как Он закончил читать этот отрывок, Он сказал, что ныне сбылось то, о чем написано здесь - наступило лето Господне.
Мы все - не знаю, как это время переживают жители Иерусалима, Египта или Италии - а для нас лето - это не просто год, про который именно говорит пророк Исайя и говорит Христос в этом отрывке. Для нас лето — это самое главное, что есть в году. Это время, когда мы по настоящему, насколько это возможно человеку в России и в этой полосе, по настоящему живем. И для нас эти слова Господа означают не только, что придет время хорошее и приятное. Для нас слово "лето" означает, что будет полнота жизни. Мы ждём этого лета, мы ждем отпуска. Мы ждём этой летней радости: ребенок маленький, ходящий в школу и очень-очень пожилая бабушка - все одинаково ждут лета. И вот, для нас здесь, в Церкви, лето наступило. То, чего мы ждём, — уже здесь с нами и к нам пришло. Но мы не радуемся. Мы заходим в храм со скорбным видом. Мы не бежим в него, как на встречу с невестой или невеста на встречу с женихом. Мы исполняем тяжкую повинность, мы мучаем себя, потому что так надо. И от слов Христа, которые Он сказал тогда в синагоге, не осталось ничего. Когда мы говорим о Христе, мы говорим: "Знаешь, вот надо много трудиться, много поститься, много молиться, много каяться, перестать жить, перестать чувствовать, перестать радоваться — и, может быть, тогда Бог тебя спасет. Шансов, конечно и тогда не много, но появляется, хотя бы надежда на то, что, может быть, Бог, видя, как ты мучился в этой жизни, всё-таки спасёт тебя в Царстве Своем." Так мы думаем о Христе. Так мы говорим о Христе нашим близким, нашим детям, нашим внукам: "Давай, надо, надо, надо. То надо, другое надо. Это — нельзя, это — грех, это — запрещено, это — неправильно." И вся наша жизнь наполнена такими словами о Христе, что слушающим нас не хочется идти к такому Богу. Они верят в Него и боятся Его, боятся наказания. Они начинают мучиться, пока ходят в Церковь, потом начинают мучиться, когда перестают туда ходить. Они мучаются, когда возвращаются в Церковь. И никакого лета Господня нет.
Мы сотрясаем воздухи Евангельскими словами. Мы много говорим о любви и никого не любим. Мы не любим даже тех, кого так старательно тащим в Церковь. Мы их не любим, потому что, как только он сделает ошибку, мы сразу его строжим: "Вот будешь так делать, — Христос тебя накажет. Вот будешь так говорить — Христос тебя накажет." Если бы нас самих Христос наказывал за всё, за что нас нужно наказать, где бы мы с вами были? За все наши дрянные слова, за то, что мы судим, мы должны быть осуждены. За то, что не любим, мы должны быть прокляты. За то, что мы не исполняем заповедей Христовых, мы не смеем приходить сюда. Но Он приводит, жалеет, любит, обнимает, целует, радуется тому, что мы сюда пришли. Почему же мы не можем научить этой радости тех, кому, казалось бы, должны проповедовать Христа? Потому что мы сами этой радости не ведаем. Мы превратились в фарисеев. Мы хуже, чем те фарисеи, которые распяли Христа. Они были праведнее нас. Мы ведь делаем грехи, даже запрещённые Заветом и законом. Кто из нас сохранил свой брак? Кто из нас смог воспитать в вере своих детей? Кто из нас соблюдает, хотя бы, день субботний, — то есть, посвящает хотя бы воскресение, Богу? Но фарисеи это делали. Они воспитывали детей в вере и сохраняли семьи и, исполняя это свято, посвящали целый день Богу. Они давали милостыню и десятину, - и много чего делали из того, чего мы не делаем. Но мы хуже их, а фарисействуем так же, потому что не любим ни Бога нашего, ни друг друга. Скажи нам кто-то хоть слово замечания — мы сразу начнём раздражаться, гневаться, кричать, невзирая на то, что рядом — священник или просто пожилой человек. У нас нет никакого уважения ни к мужчине, ни к старику, ни к начальнику, ни к священнику — что было хотя бы у тех же фарисеев. Мы не любим никого и никого не уважаем, не почитаем никого. Мы все погрузились в суету только для того, чтобы выхлопотать себе хоть какое-то местечко под солнцем, не для себя — так для своих детей, не для детей — так для внуков, хотя даже фарисеи так никогда не жили... Окончание - в первом комментарии к этому видео.
Записали Светлана Наумова и Елена Плотникова.
Комментарии