Ты счастлив? О разнозвучии с божественной Истиной. Андрей Тарковский

Образ твой, мучительный и зыбкий,
Я не мог в тумане осязать.
«Господи!» – сказал я по ошибке,
Сам того не думая сказать.
Осип Мандельштам
…
Уезжать со скандалом? Это означает года два мук. Что делать?! Только молиться! И верить.
Самое важное — этот символ, который не дано понять, а лишь чувствовать, верить, вопреки всему — верить… Мы распяты в одной плоскости, а мир — многомерен. Мы это чувствуем и страдаем от невозможности познать истину… А знать не нужно! Нужно любить. И верить. Вера — это знание при помощи любви.
Андрей Тарковский «Мартиролог».
…
Боже! Чувствую приближение Твое. Чувствую руку Твою на затылке моем. Потому что хочу видеть Твой мир, каким Ты его создал, и Людей Твоих, какими Ты стараешься сделать их. Люблю Тебя, Господи, и ничего не хочу от Тебя больше. Принимаю всё Твоё, и только тяжесть злобы моей, грехов моих, темнота низменной души моей не дают мне быть достойным рабом Твоим, Господи! Помоги, Господи, и прости!
Андрей Тарковский «Мартиролог».
…
Любовь — это истина. Фальшь и истина несовместимы.
Что такое моменты озарения, если не мгновенно ощущаемая истина?
Андрей Тарковский. Запечатленное время
…
«Человек может состояться как личность только через вглядывание в тайну… когда за бездной несправедливости и жестокости увидит скрытую гармонию».
Иногда нам ничего не остается, кроме того, чтобы получить светлую радость мысли. Например, чаще всего достоинство человека выражается в том, чтобы хотя бы честно мыслить. Есть одна какая-то точка, в которой мы, вопреки всем силам природы или общества, можем хотя бы думать честно. И я уверен, что каждый из вас, независимо от того, удавалось ли вам быть не просто в состоянии честности, а в состоянии честной мысли, знает особую какую-то вещь, которую человек испытывает, когда загорается неизвестно откуда пришедшая искра, которую можно назвать искрой Божьей. Существует особое состояние пронзительной, томительной ясности, отрешенности и какой-то ностальгической, острейшей, кручинной или сладко тоскливой ясности. Даже беду в мысли, даже эту беду можно воспринять на какой-то звенящей, пронзительной, как ни странно, радостной ноте. Но что может быть радостным в беде? Только то, что ты - мыслишь, т. е. твое сознание твоего сознания. Но можно ли думать, когда тебе больно и испытывать от этого радость? Радоваться можно лишь тому, что в этой боли выступило с пронзительной ясностью. Ты смотришь, опустив руки, и тем не менее никто у тебя не может отнять того, что ты видишь, - если, разумеется, видишь.
Это запредельность какая-то, точка отчаяния и там уже светлое пространство, свободное открывается... И в нем нужно жить, потому что художник неотделим от сознания, что любой лад, смысл, гармония, порядок абсолютно маловероятны и хрупки, если они есть, и маловероятно, что они вообще будут... И, когда они есть - это незаконная радость. Всё против того, чтоб это было, а это ЕСТЬ. И за этим, конечно, стоит нечто называемое Тайной, которую и рассказывает художник, и она органически вплетена в его существование и он может осуществляться как личность, как творец только через вглядывания в эту тайну. Через прохождения колодца страдания, пройдя который можно увидеть за бездной нелада, несправедливости, жестокости какую-то скрытую гармонию.
Философ Мераб Мамардашвили
…
Когда же Бог покидает, тогда ощущается некий провал в самом бытии. Он – иной по природе Своей; Он скрылся, и я остался пуст; и пустоту эту страшную переживаю, как смерть. С Его приходом мне было явлено нечто прекрасное, милое сердцу, превосходящее мое самое дерзновенное воображение. Я был введен в дом великого Царя; я знал, что я родственник Ему, но вот опять я не больше, чем бездомный скиталец.
преподобный Софроний (Сахаров)
…
Истинный художник хочет не своего во что бы то ни стало, а прекрасного, объективно-прекрасного, то есть художественно воплощенной истины вещей, и вовсе не занят мелочным самолюбивым вопросом. Лишь бы это была истина, — и тогда ценность произведения сама собою установится.
Павел Флоренский
…

[Vozvrashcheniye]

1. Образ твой, мучительный и зыбкий,
Я не мог в тумане осязать.
«Господи!» – сказал я по ошибке,
Сам того не думая сказать.
Осип Мандельштам
…
Уезжать со скандалом? Это означает года два мук. Что делать?! Только молиться! И верить.
Самое важное — этот символ, который не дано понять, а лишь чувствовать, верить, вопреки всему — верить… Мы распяты в одной плоскости, а мир — многомерен. Мы это чувствуем и страдаем от невозможности познать истину… А знать не нужно! Нужно любить. И верить. Вера — это знание при помощи любви.
Андрей Тарковский «Мартиролог».
…
Боже! Чувствую приближение Твое. Чувствую руку Твою на затылке моем. Потому что хочу видеть Твой мир, каким Ты его создал, и Людей Твоих, какими Ты стараешься сделать их. Люблю Тебя, Господи, и ничего не хочу от Тебя больше. Принимаю всё Твоё, и только тяжесть злобы моей, грехов моих, темнота низменной души моей не дают мне быть достойным рабом Твоим, Господи! Помоги, Господи, и прости!
Андрей Тарковский «Мартиролог».
…
Любовь — это истина. Фальшь и истина несовместимы.
Что такое моменты озарения, если не мгновенно ощущаемая истина?
Андрей Тарковский. Запечатленное время
…
«Человек может состояться как личность только через вглядывание в тайну… когда за бездной несправедливости и жестокости увидит скрытую гармонию».
Иногда нам ничего не остается, кроме того, чтобы получить светлую радость мысли. Например, чаще всего достоинство человека выражается в том, чтобы хотя бы честно мыслить. Есть одна какая-то точка, в которой мы, вопреки всем силам природы или общества, можем хотя бы думать честно. И я уверен, что каждый из вас, независимо от того, удавалось ли вам быть не просто в состоянии честности, а в состоянии честной мысли, знает особую какую-то вещь, которую человек испытывает, когда загорается неизвестно откуда пришедшая искра, которую можно назвать искрой Божьей. Существует особое состояние пронзительной, томительной ясности, отрешенности и какой-то ностальгической, острейшей, кручинной или сладко тоскливой ясности. Даже беду в мысли, даже эту беду можно воспринять на какой-то звенящей, пронзительной, как ни странно, радостной ноте. Но что может быть радостным в беде? Только то, что ты - мыслишь, т. е. твое сознание твоего сознания. Но можно ли думать, когда тебе больно и испытывать от этого радость? Радоваться можно лишь тому, что в этой боли выступило с пронзительной ясностью. Ты смотришь, опустив руки, и тем не менее никто у тебя не может отнять того, что ты видишь, - если, разумеется, видишь.
Это запредельность какая-то, точка отчаяния и там уже светлое пространство, свободное открывается... И в нем нужно жить, потому что художник неотделим от сознания, что любой лад, смысл, гармония, порядок абсолютно маловероятны и хрупки, если они есть, и маловероятно, что они вообще будут... И, когда они есть - это незаконная радость. Всё против того, чтоб это было, а это ЕСТЬ. И за этим, конечно, стоит нечто называемое Тайной, которую и рассказывает художник, и она органически вплетена в его существование и он может осуществляться как личность, как творец только через вглядывания в эту тайну. Через прохождения колодца страдания, пройдя который можно увидеть за бездной нелада, несправедливости, жестокости какую-то скрытую гармонию.
Философ Мераб Мамардашвили
…
Когда же Бог покидает, тогда ощущается некий провал в самом бытии. Он – иной по природе Своей; Он скрылся, и я остался пуст; и пустоту эту страшную переживаю, как смерть. С Его приходом мне было явлено нечто прекрасное, милое сердцу, превосходящее мое самое дерзновенное воображение. Я был введен в дом великого Царя; я знал, что я родственник Ему, но вот опять я не больше, чем бездомный скиталец.
преподобный Софроний (Сахаров)
…
Истинный художник хочет не своего во что бы то ни стало, а прекрасного, объективно-прекрасного, то есть художественно воплощенной истины вещей, и вовсе не занят мелочным самолюбивым вопросом. Лишь бы это была истина, — и тогда ценность произведения сама собою установится.
Павел Флоренский

[Vozvrashcheniye]

Я музыкальным чувством обладаю,
Я для любви возвышенной рожден
И ни на что ее не променяю,
Я в стройные созвучия влюблен.
Природа — музыка! тебе внимаю…
Не умолкая, песнь свою поет
Весь мир про жизнь, которою он дышит, -
И тот блажен, кто слушает и слышит!
О, сколько он узнает и поймет, -
Разведав путь в звучащий мир гармоний, -
Непонятых поэм, неведомых симфоний!..

1857

Алексей Жемчужников

[Vozvrashcheniye]

3. Эта переживаемая, эта ощущаемая в сердце звезда – не прихоть мечты и не домысел рассудка. В слабом и грешном сердце она также мерцает и лучится. Сойди в себя – и узришь обширные своды. Ниже, оставь страх, спустись в пещеру. Ноги твои ступят на сухой песок, мягкий и желтый, дающий отдохновение. Здесь заглушен шаг твой. Здесь сухо и почти тепло. Капли времен срываются со сводов и падают в глубины мрака. Гулкие переходы наполнены реющим звуком: словно бьют свои удары бесчисленные маятники. Как в мастерской часовщика, нагоняют и перегоняют друг друга неисчислимые ритмы, сплетаются и расплетаются. Упруго жужжат веретена судеб. Сердца всех существ пульсируют в этих недрах. Тут, от мглы и лучей, рождаются все вещи мира. Тут ткется, из ритмических колебаний, быстрых и медленных, глухих и звонких, из гулов и пещерных отзвучий, – живой покров, что называется Вселенной. Сюда, в утробу земли, сбираются и звездные токи, огустевающие в драгоценные камни. Тут-то, под пещерными сводами сердца, и воссиявает Звезда Утренняя.
Вечер и утро особенно благодатны. В прежнее время, приезжая с ночным поездом, я шел обычно бродить по росистым лугам. И несказанная радость и чистота, вместе с каплями, осыпавшими меня с какого-нибудь орешника, струились широкими потоками в душу, да и не в душу только – во все существо. Каплею висела у горизонта Утренняя Звезда. Но знало сердце, что эта Звезда дрожит не вне его, не на своде небесном, а во внутренних пространствах самого сердца, расширенного до небосвода. * *
Порою, вечерами, бродил я по холмам и лугам. Грустилось о былом, былом в веках и где-то вечно живом, живущем и доныне; и благодатная грусть сливалась с влажным сиянием Звезды Вечерней, такой бесконечно далекой, светящей из прозрачных изумрудовых бездн, и такой близкой, заходящей в сердце. И, как ранее, в Звезде Утренней, так и теперь, в Звезде Вечерней, сердце любило – Кого-то.

Но скорби не проходили. Тусклым лучом проницала Звезда.
Муки не исчезли – лишь смягчились и растаяли, и расстилались в сердце беспредельным морем. Но над пучиною скорбей сияла под сводами сердца Звезда Утренняя, и в ее лучах волны рассыпались длинною жемчужною полосою. И все было хорошо: скорби, радости. И все было грустно...
Всенощная «Свете Тихий» совпадало с закатом. Сплетались и расплетались древние, как мир, напевы. Что-то в полумгле вспоминалось, эдемское, и грусть потери таинственно зажигалась радостью возврата. И в сердце опять восходила неувядаемая радость пещерного сумрака. Тайна вечера соединялась с тайной утра, и обе были одно. В эти краткие припоминания чего-то, что было и что живет у недр бытия, – в эти миги Денница лучилась и сияла сердцу.
Павел Флоренский. На маковце.
…
Господь Иисус –тихий свет от Отца Небесного. Но Он, это Солнце миру, взошло на земле и затем закатилось, снова стало как бы не с нами.
Приходит благодать и совлекает все покрывало, так что душа соделавшись уже чистою и восприяв собственную свою природу, чистыми очами созерцает славу Истинного Света и Истинное Солнце Правды, воссиявшее в самом сердце».
…
Святая Троица есть Бог Любви. Любовь есть нетварная жизненная энергия Божества безначального. Свойство ее, любви, соединять в самом бытии. «А нам Бог открыл ведение (о Нем) Духом Своим: ибо Дух все проницает, и глубины Божии...».). Сие приходит, как вспышки молнии, при сердце, разжженном любовью. Это – та светоносная вечность.
преподобный Софроний (Сахаров)
…
Небесная музыка. (Гармония сфер).
В Архиве свящ. Павла Флоренского сохранился листок, откуда почерпнуты нижеследующие ссылки. «Не допустимо ли, – спрашивал в наше время не кто иной, как великий основатель эволюционной теории К.Э. фон Бэр, – некое звучание мирового пространства, некая гармония сфер, слышимая иными, чем наши, органами слуха?»
священник Павел Флоренский
Музыка звучала в моем сознании как музыка сфер, как формула мировой жизни. Когда много лет спустя я прикоснулся к Баху, я понял, чего искал я в детстве. В Бахе я узнал приблизительно то, что звучало в моем существе все детство, – приблизительно то, но все-таки не совсем.
священник Павел Флоренский
…

[Vozvrashcheniye]

8. Наверное самое главное, чтобы в человеке были минуты тишины, спокойствия. Чтобы в нем оставалось место для этой самой музыки. И для многих других вещей, которых мы не слышим из-за того, что внутри постоянно происходит борьба, диалоги, конфликтные ситуации. Иначе музыка Пярта просто бы не поместилась в него. Дориан Супин
…
И я тогда увидел впервые Арво Пярта вблизи. Меня очень поразило то глубинное добродушие, с которым он относится к миру. Которое проистекает, как мне показалось, от очень глубинного стремления к гармонии. Из какого-то высокого смирения. Николай Караев
Арво и говорит, что эта музыка где-то существует. Дориан Супин

По умерщвлении безумной, мечтательной, на самом деле несуществующей жизни, может явиться истинная жизнь с преизобильным ощущением существования, – жизнь в Боге. святитель Игнатий Брянчанинов

Мечтание, будучи собственным, произвольным сочинением ума, выводит ум из состояния Божественной истины. Всякая мечтательность есть скитание ума, вне истины, в стране призраков несуществующих, льстящих уму и его обманывающих.

Изображения предметов видимого мира и сочиняемые мечтательностью изображения мира невидимого, напечатлеваясь и замедляя в уме, делают его как бы вещественным, переводят из Божественной страны Духа и Истины в страну вещества и лжи. В этой стране сердце начинает сочувствовать уму не духовным чувством покаяния и смирения, а чувством плотским. Желаю, чтобы вы были свободны, чтобы зрение души вашей было чисто и светло, чтобы разум ваш был проникнут светом истины и изливал свет благодатный на всю жизнь вашу, на все дела ваши.. Надо хранить ум! Надо, чтобы он пребывал непрестанно в истине.
святитель Игнатий Брянчанинов
…
В этом искании воли Божией заключено «отречение» от мира. Душа хочет жить с Богом и по-божьи, а не «по-своему», и потому отрекается от своей воли и воображения, не могущих создать действительного бытия, но являющихся «тьмой кромешной».
Мир человеческой воли и воображения – это мир «призраков» истины. Этот мир у человека общий с падшими демонами, и потому воображение – есть проводник демонической энергии.
преподобный Софроний (Сахаров)
…
Послушание — от слова “слушание”, и цель послушания — научить человека оторваться от собственных мыслей, от собственного отношения к вещам".
Чтобы услышать, надо уметь молчать; надо долго вглядываться, пока не убедишься в том, что видишь. Надо одновременно освободиться от себя и предаться Богу и предмету созерцания. Только тогда мы сможем видеть вещи в их объективной реальности. Нереальный мир, в котором мы все время находимся, создан нашим воображением, по лености ума, по эгоизму, потому что мы считаем себя центром вещей – в то время как мы настолько второстепенны! В этом нереальном мире Бог ничего не может сделать, просто потому что этот мир не существует. Ни в каком мире нереальности Бог не может действовать, но в мире реальном Он хозяин. И самая неприглядная, самая уродливая, самая отвратительная, самая чуждая Царства Божия данность может превратиться в Царство, при условии, что мы ей вернем ее реальность.
Созерцание является просто внимательным, вдумчивым поиском через молитву, через молчание, через углубленное видение вещей так, как их видит Бог. Молитва начинается тогда, когда говорит Бог.
Митрополит Сурожский Антоний
…
Следовательно, молитва – отношение, которое устанавливается между человеком, между видимым и лежащим в его основе невидимым – целым глубинным миром, который включает все существующее. Вот почему я сказал, что молитва – искание, исследование этой области невидимого и мира наших собственных глубин, . И через молитву, в проблесках нового видения, мы ищем и открываем Бога и человека в их взаимосвязи. Позднее, когда в ярком сиянии света нам открывается то, что мы способны познать о невидимом и о преображенном видимом, которое стало светоносным, просияло собственной безмерностью и вечностью в Боге, молитва становится состоянием. В мире поиска, частичной слепоты и частичного прозрения, наши шаги в молитве состоят из восторженного изумления, когда мы открываем себя самих, познаем Бога, изумления при виде того, как мир разворачивается перед нашим взором до пределов Божественной бесконечности.
Митрополит Сурожский Антоний
…
Старец собирался внутрь воедино всем своим существом и напряженно искал слово молитвою. Сердце старца, утонченное многолетним плачем и страданиями, как некий чувствительный радар, было способно уловить самые тонкие движения Духа, который «дышит, где хочет». И как бы войдя в этот поток вечности, он начинал говорить. .
о старце С. Сахарове
…
Цель монаха – достигнуть непрерывного умно-сердечного внимания; и когда после многих лет такого подвига, «труднейшего» всех других подвигов, чувство сердца утончится, а ум, от «многого плача», получит силу отталкиваться от всякого приражения страстных помыслов, тогда молитвенное состояние становится непрестанным, и чувство Бога, присутствующего и действующего, – великой силы и ясности.
преподобный Софроний (Сахаров)
…
утонченное сердце становится восприимчивым к тонкому голосу Бога внутри нас, к узрению воли Его. Сие последнее уподобляет человека единородному Сыну Отца, так как делает его со временем универсальным, носящим в духе все человечество, .
преподобный Софроний (Сахаров)

[Vozvrashcheniye]

5. Факт воскресения нашего в Боге – вот что стоит в центре нашего внимания.
В молитве нашей Имя Иисус употребляется исключительно как собственное Имя Богочеловека, и ум наш обращен при этом вниманием к Нему. В Нем не только Бог, но и весь род человеческий. Молясь Именем Иисуса Христа, мы ставим себя пред абсолютной полнотой и Нетварного Перво-Бытия, и бытия тварного. Чтобы войти в область сей полноты Бытия, мы должны вселить Его в нас так, чтобы Его жизнь стала и нашей, чрез призывание Имени Его, согласно заповеди: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного.
преподобный Софроний (Сахаров)
…
В особенности же было живо постоянное ощущение присутствия покойной тети Юли, утонченной близости ее, гораздо более проникновенной, нежели при жизни. Если бы кто-нибудь сказал мне тогда вместе с Бергсоном, что все бытие проходит чрез нас и нам поэтому дано в недрах, не доходящих, однако, до сознания, и сумел бы сказать все это не как научную теорию, а просто как свое самочувствие, то я живо откликнулся бы, ибо это именно и было моим самочувствием, притом самочувствием от рождения.
священник Павел Флоренский
…
Каков же истинный путь, называемый в Писании «узким путем в жизнь», «путем истины» .
Старбэк выяснял, что именно происходит в душе при обращении, например, когда человек говорит: «Я уверовал в Бога». Что-то осеняет – и вдруг открывается новый мир, . Это прикосновение к мирам иным есть прерывное возвращение к детству, – не вообще мысли делаются хорошими, а связываются именно с детством. Пелена, которая лежала приблизительно с семилетнего возраста, снимается, и человек возвращается к раннейшим впечатлениям. Обратиться – значит повернуться, очевидно, вспять. Каждый, переживший обращение, получает детскую структуру души. Гений – большой ребенок, в каком-то смысле миновавший грехопадение, конечно, говоря утрированно. И физиологически гений связан с детством (Джемс, Ланге).
Павел Флоренский
Секрет творчества – в сохранении юности. Секрет гениальности – в сохранении детства, детской конституции, на всю жизнь. Эта-та конституция и дает гению объективное восприятие мира, – и потому оно целостно и реально. Иллюзорное, как бы блестяще и ярко оно ни было, никогда не м.б. названо гениальным. Ибо суть гениального мировосприятия – проникновение в глубь вещей, а суть иллюзорного – в закрытии от себя реальности.
Павел Флоренский
…
Лишь активность в мире есть источник сознания и познания, а без нее начинаются грезы, да и они постепенно замирают. Мечтательность создает в нас болото, где нет никаких твердых точек, никаких критериев реального и иллюзорного, ценного и лишенного ценности, хорошего и плохого.
Против Чайковского и против Скрябина я имею разное, но это разное объединяется в одном, в их ирреализме. Оба не ощущают недр бытия, из которых вырастает жизнь, оба живут в призрачности. С музыкой у них нет ничего общего. И о Скрябинских произведениях хочется сказать: поразительно, удивительно, но это не музыка. Скрябин был в мечте.
Дело в нежелании считаться с реальностью музыкальной стихии, как таковой, в стремлении выйти за ее пределы, тогда как музыка Моцарта или Баха бесконечно действеннее Скрябинской, .
Мудрость – в умении себя ограничить и понимании своей действительной силы. Скрябин же жил в туманах мечтаний.
Павел Флоренский

[Vozvrashcheniye]

4. Павел Флоренский. Море.
Вслушиваясь в себя самого, я открываю в ритме внутренней жизни, в звуках, наполняющих сознание, эти навеки запомнившиеся ритмы волн и знаю, это они ищут во мне своего сознательного выражения чрез схему тех математических понятий. Да. Потому что ритмический звук волны изрезан ритмами более мелкими и частыми., . Впоследствии, когда я услышал знаменитые ростовские звоны, где сплетаются, накладываясь друг на друга, ритмы, все более частые, мне опять вспомнилось ритмическое построение морского прибоя и фуги Баха, исконные ритмы моей души. В самом деле, шум прибоя слагается из шумов от падения отдельных капель морской воды. Лейбниц уверяет, будто мы не слышим этих отдельных падений и лишь суммарный шум доходит до нас. Но это неправда, мы слышим их, слышим и падение капли, и падение частей капли, и так до беспредельности, когда прислушиваемся, когда войдем во впечатление, сложившееся от прибоя в самом сердце, в глубинах нашей души: там открываем мы бесконечную сыпучесть звука, всегда сыпучего, всегда четкого и сухого в малейших своих элементах.

Таинственная, бесконечная поверхность моря бесконечна и по содержанию своему, по своему звуку, как бесконечна она и по зернистости, тончайшей зернистости своего свечения. Есть один звук, родственный ему по содержательности и тоже возникающий в рождающих недрах бытия. Это – узор нагоняющих и перегоняющих друг друга ритмов, когда падают капли – тоже капли – в пещерах, где сочится со сводов и стен вода. И там – в ритмах – слышны еще и еще ритмы, и тоже до бесконечности. Они бьются, как бесчисленные маятники, устанавливающие время всей мировой жизни, разные времена и разные пульсы бесчисленных живых существ. И, когда войдешь в мастерскую часовщика, то там опять слышен похожий шум от множества маятников, тоже родимый, тоже напоминающий земные недра и глубь морскую.

И все это «много» приносится вот этой прозрачной, зеленой, флюоресцирующей поверхностью моря. В глубине его таятся бесчисленные жизни, странные и вместе прекрасные животные и растения, из которых каждая внутренне связана со мною, внутренне соотносится с моею личною жизнью, посылает в нее истечения своего бытия и признает в ней за равного среди равных, за члена бесконечного царства таинственной, мерцающей флюоресцирующим светом жизни. Павел Флоренский.
…
А. Эйнштейн слышал в музыке Баха “Гармонию вселенной”. Гёте заметил: «Музыка Баха — это музыка пути к Богу – в этом ее величие». Музыка Баха вне времени и пространства, а космическое звучание органа - и в будущие века будет возносить души к возвышенному любованию вселенской гармонией, наполняющей все мироздание.
…
ЧТО есть Природа? Ответ на этот вопрос дает ученик П.И.Чайковского, композитор И.С.Танеев: «Это царство музыки. Взгляни на гармонию миров, на равномерное движение светил. Все подчинено её законам. Без музыки человек — ничто. Еще Лейбниц утверждал, что музыка — это «имитация универсальной гармонии, вложенной Богом в мир.
…
Только Бог – истинное Бытие.. Наша забота – включиться в поток Божественной жизни..
Самое главное для нас – любить Бога «всем сердцем, всем умом», всею силою – всем существом нашим)...
преподобный Софроний (Сахаров)
…
На чем почил свет, то и выступило в бытие в меру просвещенности. Бытие, конкретность — положительны. Божественное “да” миру, осуществленный творческий Глагол, потому что глас Божий воспринимается нами как свет, а небесная гармония — как движение светил. Не без причины глубокие поэты прослышивали в свете звук.. В конце концов все сводится к тому, верить ли в онтологическую первичность и самодовлеемость мира, самосозидающегося и саморасчленяющегося, или же верить в Бога и признавать мир Его творением.
Корнем духовной реальности изображенного нельзя не видеть светоносного надмирного образа, светлого лика, идеи.
До сих пор я старался установить главную тему моего предыдущего письма, а именно восприятие подвижниками вечных корней всей твари, – которыми она держится в Боге. Но восприятие вечного, как такового, есть видение вещи в ее внутренней необходимости, – видение вещи в ее смысле, в разуме ее существования. Созерцая безусловную ценность тварей, святой подвижник видит разум их объективного бытия, .
Павел Флоренский.
…
И он, сравнив те, во времени прозвучавшие слова, с вечным словом Твоим, пребывающим в молчании, сказал: «это другое, совсем другое».
блаженный Аврелий Августин. Исповедь
…

[Vozvrashcheniye]

2. Тернистый путь умного делания венчается блаженством абсолютного ведения.
«Почувствовав потребность возвратиться к себе самому, я вошел, руководимый Тобою, в самые глубины свои, в свой внутренний мир – говорит бл. Августин. – Я вошел и увидел каким-то оком моей души, выше этого самого ока души моей, выше моей мысли, неизменяемый свет. Это не был тот обыкновенный свет, который видел всякий почти. Он был сильнее света солнца и всё кругом заливший.
Он был не то, а нечто иное, совершенно иное, чем все это. И Он был выше моей мысли: Он был выше меня, потому что Он меня создал, а я был ниже его, потому что я создан Им. Кто знает истину, тот знает этот свет, а кто знает этот свет, тот знает вечность. Любовь знает его. О, Вечная Истина, Истинная Любовь и Возлюбленная Вечность! Ты мой Бог; по тебе тоскую я день и ночь. – И когда я впервые познал Тебя, Ты принял меня к себе, и я увидел, что существует то, что я видел, а я, который видел, еще не существую(да увижу, что есть Тот, Кого я пытался увидеть, и что я еще не тот, чтобы видеть). Ты воскликнул издалека: «Я есмь сущий». И я услышал, как слышат в сердце, и не осталось во мне более никакого сомнения: мне легче было бы усомниться в своей собственной жизни, чем в том, что существует Истина».

Бл. Августин. Исповедь
…
В глубоком молчании мне дано было созерцать Его премудрость, Его святость.
Чрез ад моей безнадежности пришло небесное избавление. Внутри меня раскрывались новые силы, иное зрение, иной слух. Однако, сие не было «моим»: колебания в моем бытии еще не кончились – я выпадал из надмирного сияния. И все же я достоверно узнал, что оно – Святое Царство Христа есть вечная реальность. Ее, сию реальность, должно стяжать в долгом подвиге молитвы.
"Дерзайте, я победил мир», по-гречески «космос».
На какой-то час духу нашему Свет показывает беспредельность, но затем непременно удаляется. Правда, где-то в глубине нашего ипостасного бытия тускло, «как в зеркале», отпечатлевается явленное в миг, но вечное по существу.
преподобный Софроний (Сахаров)
…
Мир духовный воочию являлся более реальным, нежели мир плотской. Отныне каждое переживание, каждое новое впечатление проверялось этим, достовернейшим.
Павел Флоренский.
…
Нам необходимо пребывать в молитве возможно большее время, чтобы Его непобедимая сила проникла в нас и сделала бы нас способными противостоять всем разрушительным влияниям.
преподобный Софроний (Сахаров)
…
Вот как учит Иоанн Пордедж: «Бог есть Свет, Свет есть Жизнь Как Бог есть бесконечное Существо, так есть Он и бесконечный Свет, и бесконечное пространство. – И подобно как в день сей внешний Свет все окружает, все вмещает в себе, и все вещи в нем живут, движутся и суть; так и Божественный, ночью и днем [ибо нет тьмы в Боге, но непрерывный день] все наполняет, все проницает, все объемлет. Он во внутренности всех вещей есть основание, которое все носит и держит; нет ничего, что бы могло скрыто быть от Него. Хотя Он Сам по причине все превосходящей тонкости существа своего не может открыт быть мощью твари, но должно в глубочайшем смирении испрашивать и ожидать откровения и сообщения Его.([И. Пордедж], – Божественная и истинная метафизика,
Павел Флоренский. Свет Истины
…
обучение тому, как общаться с Господом глубже слов, за пределом слов, в том, что можно бы назвать созерцательным молчанием или просто глубоким покоем, успокоенностью всех сил тела и души. И этот дар не может быть отнят, потому что ум, сердце, тело, воля, все существо человека было настроено созвучно с молчанием Божиим.
Если мы называем Христа Словом Божиим, то Бог – то творческое, бездонное молчание, из глубин которого только и может прозвучать слово, созвучное с этим молчанием и выражающее тайну, что содержится в глубинах этого молчания.
Митрополит Сурожский Антоний
…
Всегда трезвясь и бодрствуя духом, он прислушивался к твари Божией, и тварь Божия прислушивалась к нему. Незримые нити соединяли его с сокровенным сердцем твари.
Павел Флоренский. О Старце Исидоре.

[Vozvrashcheniye]

6. Путь к космическим и даже метакосмическим видениям лежит через кенотическое самоумаление.
Заповедь: «любить Бога всем существом» есть путь к сему познанию, так как любви свойственно соединять в самом акте жизни.
преподобный Софроний (Сахаров)
…
Дается нашему духу созерцать предельную динамику Живого Бога – Жизни, никогда не умаляемой, вечно пребывающей в кульминационном напряжении безначального Бытия.
Не потому ли некоторые из отцов вечную жизнь в Боге разумели как непрестающее восхождение наше, нас – конечной твари – к Бесконечному! Их идея восходящего движения не есть ли, по существу, неизменное состояние предельного напряжения любви ненасытимой и никак не изменение положения «движущегося»?
преподобный Софроний (Сахаров)
…
Эти большие, длинные кадры, где ничего вроде бы не происходит, и вместе с тем именно они рождают в тебе состояние какого-то звона, огромного внутреннего напряжения.. Может быть это связано с самой натурой Андрея, очень нервной и импульсивной. Не знаю. Но и в своей музыке я, заряженный его состоянием, также старался передать то звенящее, вибрирующее напряженное чувство, которым наполнены его фильмы. Возможно именно поэтому то, что я написал для Тарковского в кино, отличается от того, что я делал для других режиссеров. Эдуард Артемьев
…
Я не представляю себе, что означает для человека понятие «счастье» как таковое? Удовлетворенность, что ли? Гармоничность? Но человек всегда неудовлетворен, устремленный не к каким-то конкретным и конечным задачам, а к самой бесконечности…
Андрей Тарковский. Запечатленное время
…
Мне всегда нравились люди, которые не могут приспособиться к действительности в прагматическом смысле. Такие люди вообще часто напоминают детей — так нереалистична и бескорыстна их позиция с точки зрения «здравого» смысла. Монах Рублев смотрел на мир незащищенными детскими глазами, исповедуя непротивление злу, любовь и доброту. И хотя он оказывался свидетелем самых грубых и тяжелых форм насилия, которое, казалось, правит миром, пережив угрюмое разочарование, он возвращался к единственной ценности, вновь обретенной им, ценности человеческой доброты и нерассуждающей простодушной любви.
Андрей Тарковский. Запечатленное время
…
Что означают Леонардо да Винчи или Бах?. Они видят мир будто впервые, как бы не отягощенные никаким опытом.
Любое творчество тяготеет к простоте. Стремиться к простоте — это значит стремиться к глубине воспроизведения жизни.. Реализм — это стремление к истине, а истина всегда прекрасна.
Андрей Тарковский. Запечатленное время

[Vozvrashcheniye]

7. Арво Пярт: : «Если ничего не пишется, знай свое место... Ты— никто... И пиши».
«Эта музыка как бы уже существует в мире, я только должен правильно ее записать».
…
Согласно пифагорейскому учению о гармонии, законы природы, психофизического устройства человека и музыки идентичны. Иначе говоря, мировая гармония с ее акустически-музыкальными гармоническими законами может быть воспринята человеком посредством слуха. К этому праисточнику Пярт возвращается в своем tintinnabuli-стиле.
О музыке в этом стиле сам Пярт говорил:
[В паузах нужно] научиться слушать тишину, уметь прочувствовать вибрацию каждого звука, его дление и переход в другой звук, весомость этого шага. Нельзя торопиться. Надо взвешивать каждый шаг. Надо, чтобы шаг был совершен только после того, как ты пропустил все возможные ноты через своё «чистилище». Тогда звук, претерпевший до конца все испытания, будет истинным.
…
Молчание не акустическое явление. Это изменение сознания, его поворотный круг». Попробуйте отрешиться от окружающего. Попробуйте настроиться на Тишину в себе и Тишину Мироздания. Попробуйте совпасть с резонансной волной Вселенной.. И да откроется Вам сущность.
…
То, к чему Арво стремился, было попыткой развить новый слух. Поэтому в то время он отказывался слушать какую бы то ни было другую музыку. Арво хотел найти в себе какие-то потаенные источники, из которых свободно изливались бы звуки.
…
«Все, что мне было нужно, — это простая музыкальная линия, которая живет и дышит в глубине души, как та, что существовала в песнопениях далеких эпох или существует еще и сейчас: чистый голос, из которого рождается все».
…
Если вспомнить о том значении, которое сам Пярт придавал своей встрече с григорианским хоралом. «Григорианика была для меня первым импульсом [на пути к стилю tintinnabuli]: я был потрясен. Никогда раньше я такого не слышал. А когда случайно открыл для себя это звучание, я знал определенно: это то, что мне сейчас необходимо, в чем я сейчас нуждаюсь». Скорее григорианский хорал стал своего рода катализатором в поиске редуцированной и в своей редукции сконцентрированной на сути музыки.
…
Я искал некий звуковой островок. Искал «место» в сокровенных глубинах своего Я, где мог бы состояться мой диалог с Богом.
Это напоминает бесконечный процесс сокращения, который ведет нас к сути.
Для меня большое искушение — думать, что эта столь прекрасно упорядоченная первоначальная субстанция, этот бесценный остров во внутренней потаенности нашей души и есть то самое «место», о котором сказано, что Царство Божие находится именно там, внутри нас. И я пытаюсь по сей день держаться этого пути в поисках столь страстно искомого мною «волшебного острова», где все люди, а для меня — и все звуки — живут в любви друг к другу. Но путь туда труден — труден вплоть до изнеможения.
…
Последовали годы поисков собственного музыкального языка, ; поисков музыки, сила которой заключалась бы в добровольном самоотречении, поисков такой формы концентрации, которая возникает благодаря редукции к существенному.
Многое и многообразное только сбивает меня с толку, я должен искать Единое.
истина заключается в редукции, и она существовала всегда...
Поиском истинного, вневременного, «единого», составляющего основу всего сущего, Арво Пярт начал заниматься уже в произведениях первого периода творчества.. Об этом свидетельствует цитата из интервью, данного им в начале 1968 года:
Путь к решению —это напряженный процесс, и все же целостная истина состоит в сокращении.
…
В самом широком понимании tintinnabuli — это прежде всего философия творчества Пярта, неразрывно связанная с философской и богословской традицией православия. Духовные основы творчества композитора формируют все уровни его музыкальной системы tintinnabuli, названной самим автором «бегством в добровольную нищету».
…
Речь идет о том объективном измерении. Когда слушаешь эту музыку, то сознаешь, что ее корни находятся в другом временном измерении; здесь речь идет о таинстве объективности.

Отсюда остается лишь небольшой шаг к афоризму Пярта о вечной правде Господа: «Существованием tintinnabuli я хотел бы в некотором смысле подчеркнуть, что истина Господня пребывает во век, что истина эта проста!».
В потаенных глубинах своей сущности Арво Пярт находит то место, где он возвращается к истоку.
…
Арво Пярт: [ Музыка стала] образом некоего потустороннего мира, из которого устранили человеческое страдание, чтобы освободить место для более объективного, более дистанцированного видения.
Высказанная мысль об объективном характере творчества указывает на определенную установку, которая заставляет «Я» композитора уйти в тень, но не для того, чтобы устранить его, а чтобы сделать его открытым по отношению к влияниям извне, в данном случае — по отношению к объективной реальности. Доверие композитора к действующим извне силам и убежденность в том, что «Я» будет усовершенствовано именно благодаря этому доверию и смирению, является в конечном итоге глубоко религиозной установкой.
«Я испытываю потребность в том, чтобы отойти в тень и изобразить нечто объективное». «То есть это не результат так называемого вдохновения, а нечто объективное».
В этом контексте становится более понятным афоризм, который Пярт сформулировал в связи с проблемой композиторского творчества: «Если ничего не пишется, знай свое место... Ты— никто... И пиши».
…